Самый загадочный парфюмерный тренд: что нужно знать об ароматах со смолами (и кому они подходят)

Густые и вязкие смолы с античных времен используются в религиозных обрядах по всему миру в качестве фимиама — так верующие люди от Сицилии до Лаоса обращаются к своим богам. Будучи благовониями по своей природе, они задевают все виды чувств, включая обоняние, поэтому находят достойное место и в парфюмерии.

Не считая глубокого и многогранного запаха, смолы также фиксируют композицию и увеличивают длительность ее звучания. По этой причине они занимают базовые ноты и раскрываются ближе к шлейфу, хотя неожиданные исключения с перемещением их по пирамиде тоже случаются. И если с происхождением мирры, ладана или бензоина более-менее все понятно (читайте также: «Имидж все: 6 очень статусных ароматов с ладаном»), то с другими представителями благородно-экзотического семейства еще стоит разобраться.

Толу

Смола из повреждений коры одного из видов красного дерева Myroxylon toluiferum, которое встречается в колумбийской провинции Толу. Для добычи затвердевающей смолы коричневого цвета делаются V-образные надрезы в течение всего года, за исключением сезона дождей.

Считается, что толу очищает ауру, противостоит злым духам, оберегает от сглаза, способствует покою, духовному росту и постижению новых горизонтов. Аромат смолы сладковатый, тонкий и медиативный, в котором различаются ваниль, цветок гиацинта, пепси, ароматические палочки из буддистского храма, корица, изюм и старая лакированная мебель.

Нужно понимать, что любая смола — это не жасмин или роза. Просто понюхать и заявить, что в аромате присутствует бальзам толу, крайне сложно, ведь предназначение у изначально магической субстанции гораздо глубже, чем узнаваемый с первой ноты запах.

Вдохновляясь индийским городом с его пышными садами и рынком специй, аромат-путешествие заботливо прячет от ожидаемого шума в уютных объятиях из сливочной «Коровки», соленого сандала, молочного коктейля с ванилью и жареных орешков. Особенность бальзама толу состоит в том, что он идеально сочетается со специями мягкой силы и недооцененными цветами типа гвоздики, позволяя им переплетаться и отыгрывать свои партии. Искусно, сколько понадобиться и всегда под бурю аплодисментов.

Тот самый случай, когда талант, довольствующийся эпизодами, получает главную роль. Он греет сам по себе, так что промозглый ноябрь — идеальное время, чтобы вам познакомиться. Аромат изящно и почти навечно завладевает вашим любимым трикотажем, кашемиром или мехом, даря им запах ажурных ноготков, гречишного меда с горчинкой, стекающего по тычинке флердоранжа густого сиропа, коптящей резины и россыпи специй. Носить наперекор общественному мнению и только с гордо поднятой головой.

Концентрация extrait de parfum, пожалуй, лучшее, что можно сделать для любой смолы и ее потенциальных возможностей. Рассыпаясь подобно калейдоскопу, осколки из парфюмерных страстей преломляются сквозь призму восточных аккордов, увлекая узорами из неожиданных комбинаций: животная грация амбры, переливы искрящегося на солнце шафрана, поволока из сакрального ладана, крошка горького шоколада. Безупречный и тонкий баланс Востока и Запада, проложить мостик между которыми удалось толуанскому бальзаму.

Филигранная работа на тему кубинской ванили, где смола толу наводит собственные порядки. Решительно заявляет о своем присутствии намеками на газировку «Байкал», коричный порошок и отборные сухофрукты. А также позволяет остальным компонентам бросать якорь и блистать на суше. Например, угощать рецепторы имбирным пряником. Или сложенному в оригами табачному листу притворяться медом в сотах. А еще биполярной ванили демонстрировать своих персонажей – то быть белой и пушистой, то вспоминать про очень темное прошлое.

Вдохновляясь индийским городом с его пышными садами и рынком специй, аромат-путешествие заботливо прячет от ожидаемого шума в уютных объятиях из сливочной «Коровки», соленого сандала, молочного коктейля с ванилью и жареных орешков. Особенность бальзама толу состоит в том, что он идеально сочетается со специями мягкой силы и недооцененными цветами типа гвоздики, позволяя им переплетаться и отыгрывать свои партии. Искусно, сколько понадобиться и всегда под бурю аплодисментов.

Тот самый случай, когда талант, довольствующийся эпизодами, получает главную роль. Он греет сам по себе, так что промозглый ноябрь — идеальное время, чтобы вам познакомиться. Аромат изящно и почти навечно завладевает вашим любимым трикотажем, кашемиром или мехом, даря им запах ажурных ноготков, гречишного меда с горчинкой, стекающего по тычинке флердоранжа густого сиропа, коптящей резины и россыпи специй. Носить наперекор общественному мнению и только с гордо поднятой головой.

Элеми

Кристаллы смолы элеми
Смола из коры крупных деревьев с белесой корой Canarium luzonicum, растущих на Филиппинах. Элеми или манильскую камедь собирают из надрезов на стволе, затем затвердевающий на воздухе сироп перегоняют с паром для получения эфирного масла. Готовый продукт отличает острый и освежающий с пряным послевкусием запах с нотами лимона, черного перца, листьев кинзы, опилок, фенхеля и ладана.

Согласно некоторым культурам Юго-Восточной Азии его аромат гармонизирует ум и побуждает к неспешной медитации. В парфюмерии элеми ценится не только за свой необычный ароматный профиль, но и за способность закреплять другие более «летучие» компоненты, придавая композиции стойкость и носкость (читайте также: «Вы бы не догадались: 5 загадочных ингредиентов в парфюмерии»).

Пожар в церкви: коптит кадило, полыхают манускрипты с шипящими на бумаге чернилами, трещат деревянные балки и церковные просвирки, чернеют камни статуй и вскипает вино для причастия. Вот-вот с небес снизойдет бушующий ливень и спасет незапланированную литургию: черно-сизые угли будут переливаться изнутри красными огоньками, в воздухе запахнет ладаном и пеплом, дождевые капли станцуют с золой, а под ногами поплывет расплавленная смола, кедровая шелуха и осколки старой штукатурки.

Увидев во сне загадочный лабиринт из цветущих садов немыслимой красоты, было решено воссоздать пережитые эмоции в ароматах. Хотя мистическая локация без четкого геотега и развязала создателям руки в плане дальнейших действий, флаконы же в точности повторяют очертания колонн, украшавших аллеи сада. Здесь повсюду поют райские птицы, журчат фонтаны, бесшумно текут драгоценные смолы и рождаются тайны: нужно лишь найти верный путь сквозь искушения из плотской кожи, прелестных цветов и дымку священных благовоний.

Аристократический аромат Нового Года в ожидании полуночи сквозь еловую хвою, каминную сажу и выдержанный виски. Блестит желтым золотом и манит непроглядной чернотой за окном, словно проверяя на прочность шепчущие пачули и воспитанный жасмин. Никаких неприличных выпадов, скандалов и сладострастия. Скажите спасибо смоле элеми, приводящей в порядок не только голову — только так хорошие девочки отправятся под ручку в бутик Cartier, наивно хлопать глазками, жмуриться от блеска бриллиантов и выбирать подарки.

Несмотря на мудреную пирамиду, этот аромат оказывается по-девичьи искренним и наивным. Прогулка по влажному лесу с веточкой в руках, которая кажется волшебной палочкой. Замерзший нос, надутый и лопнувший шарик жвачки Love Is…, мохеровый шарф с запахом ванили, костер из жухлой листвы, кулачки в кожаных перчатках, манящие ароматы жареного миндаля и горячего цикория с ярмарки. Невесть откуда появляются озоновая свежесть и лимонная кислота — это смола элеми, которая легко и непринужденно вносит радость — как в серые будни, так и в саму композицию.

Пожар в церкви: коптит кадило, полыхают манускрипты с шипящими на бумаге чернилами, трещат деревянные балки и церковные просвирки, чернеют камни статуй и вскипает вино для причастия. Вот-вот с небес снизойдет бушующий ливень и спасет незапланированную литургию: черно-сизые угли будут переливаться изнутри красными огоньками, в воздухе запахнет ладаном и пеплом, дождевые капли станцуют с золой, а под ногами поплывет расплавленная смола, кедровая шелуха и осколки старой штукатурки.

Увидев во сне загадочный лабиринт из цветущих садов немыслимой красоты, было решено воссоздать пережитые эмоции в ароматах. Хотя мистическая локация без четкого геотега и развязала создателям руки в плане дальнейших действий, флаконы же в точности повторяют очертания колонн, украшавших аллеи сада. Здесь повсюду поют райские птицы, журчат фонтаны, бесшумно текут драгоценные смолы и рождаются тайны: нужно лишь найти верный путь сквозь искушения из плотской кожи, прелестных цветов и дымку священных благовоний.

Опопонакс

Смола янтарного цвета добывается из коры деревьев Commiphora eyrthraea, растущих в Восточной Африке и Ближнем Востоке, также подвергается паровой дистилляции. Из-за некоторой схожести запахов опопонакс часто называют сладкой миррой, хотя различия есть и существенные.

У мирры преобладают дымок и древесный тон, опопонакс отличает сладость с землистым оттенком. Если изучать опопонакс на блоттере досконально, то на фоне общей сладости и теплоты появляются намеки на сухофрукты, карамель, красное вино, специи, ягоды земляники и даже грибницу. Когда в описании аромата «чувственность» не просто слово, то, скорее всего, это заслуга опопонакса, ведь именно он закручивает композицию в нежный, но крепкий узел соблазна.

Древний Мегалиум появился в античные времена, когда в термах можно было застать Марка Аврелия или Юлия Цезаря, из мраморных фонтанов текла розовая вода, а изысканные ритуалы красоты украшали древнеримскую жизнь. Современная интерпретация от оригинала не отстает ни на йоту. Горячий пар и влажная кожа. Коричное масло из Лаоса и отжатая сильными руками эссенция мандарина. Бережно собранный каламус из Индии и пименто из Индонезии. Доставка караваном мирры из Эфиопии и опопонакса из Йемена. Неприличное изобилие и бескрайнее наслаждение.

Если бы один аромат мог пересказать краткое содержание всех серий долгоиграющего сериала, то это оно: он правдиво играет и любовь и отчаяние, бывает верным и в один момент уступает ревности, оступается в постоянстве и все-таки выражает надежду на happy end. Опопонакс делает невероятные спецэффекты – запрещает жасмину творить разврат, лишает гардению «грибного» запаха, вычищает всю зелень из туберозы – а потом раз и снова разрешает… и так до бесконечности. Вот такие они – любовные муки.

Парфюмерная фантазия на школьную тему, где с поразительной точностью подобранных нот возникает чувство смятения, когда вы приглашаете свой «краш» на медленный танец. В зале медленно гаснет свет (ладан), звучат первые аккорды романтической мелодии (ваниль) и в воздухе буквально разливается душевный подростковый трепет (фиалка). Опьяняющие нотки дорогого коньяка и смола опопонакса отвечают за отвагу, без них эти робкие прикосновения под мерцающими гирляндами так и останутся подростковыми фантазиями.

Глэмпинг на севере: мохнатые еловые лапы вместо маркизов, расплавленная на буржуйке ириска, лавандовый раф, цветы без названия в крафтовом кульке, падающий с неба хлопьями снег, сироп от кашля для перестраховки, ром для смелости и ванильный бальзам, чтобы не обветрились губы от поцелуев на морозе. Резвый и игривый аромат — поначалу пугающий ментоловым холодком, а потом прячущий под теплое одеяло.

Восточно-цветочный аромат Megalium, Carner Barcelona с нотами коры и листьев корицы, каламуса, мандарина, мускатного ореха, красного перца, болгарской розы, мирры, олибанума, опопонакса и стиракса

Древний Мегалиум появился в античные времена, когда в термах можно было застать Марка Аврелия или Юлия Цезаря, из мраморных фонтанов текла розовая вода, а изысканные ритуалы красоты украшали древнеримскую жизнь. Современная интерпретация от оригинала не отстает ни на йоту. Горячий пар и влажная кожа. Коричное масло из Лаоса и отжатая сильными руками эссенция мандарина. Бережно собранный каламус из Индии и пименто из Индонезии. Доставка караваном мирры из Эфиопии и опопонакса из Йемена. Неприличное изобилие и бескрайнее наслаждение.

Гваяк
Гваяковая древесина
Сейчас будет немного путаницы: в гваяковой древесине нет очевидной смолы, которая могла бы вытечь при надрезе, но при этом щепка из полосатого дерева при дистилляции выделяет эфирное масло, которое по своим свойствам не уступает любому сырью, содержащему ароматную смолу.

Термин «гваяк» закрепился благодаря дереву, которое с 16 века коренное население Америки называло guayacan, хотя на латыни это Bulnesia sarmienti, а для всех остальных и вовсе священный «пало санто».

Несмотря на то, что в аромате различимы явные оттенки меда, чайной розы, кожи и гудрона, все это удивительным образом звучит максимально размыто. Скорее всего, в этом и есть причина его особой популярности в азиатской парфюмерии, где ароматам строго настрого запрещено вмешиваться в любое другое пространство, кроме собственного.